Габер-Влынский Адам Мечиславович

1883-1921

А.М.Габер-Влынский

А.М.Габер-Влынский

Летчик-испытатель.
Родился в 1883 году во Львове в бедной польской семье. В нем рано проявилась любовь к скитаниям, еще ребенком он ушел из семьи и в начале века стал велогонщиком. Писали, что среди других более известных велосипедистов, впоследствии авиаторов, таких как С.Уточкин и А.Докучаев, он считался «спринтером средней силы», «неоднократно гонялся в Михайловском манеже, а также на треках Варшавы и Львова, но без особого успеха». Сильно нуждаясь, Габер одно время подрабатывал переписчиком в велосипедном магазине. Накопив некоторую сумму, по примеру других уехал во Францию, где обучался летному мастерству сначала у Блерио, а потом у Фармана и в конце 1910 года вернулся в Россию с «Фарманом-IV». Совершал эффектные показательные полеты во многих городах России, принесшие ему известность и популярность. Участвуя в Московской авиационной неделе 1911 года, стал третьим после признанных асов М.Ефимова и А.Васильева.
С конца 1911 года работал летчиком-испытателем на московском заводе «Дукс» (директор Ю.А.Меллер) и инструктором в Московской школе авиации на Ходынке. Одним из первых освоил петлю Нестерова. Установил ряд рекордов на самолетах завода, в том числе весной 1913 года шесть Всероссийских, из которых четыре — в одном полете на «Фармане-XVI». С учетом победы в июне 1913 года на 3-й Петербургской неделе авиации Габер-Влынского считали в тот период лучшим российским летчиком, а его рекорды были лучшей рекламой продукции «Дукса», «старшим сдатчиком» (по-нынешнему, «шеф-пилотом») которого он стал очень быстро.
11 сентября 1913 года на 3-м конкурсе военных самолетов с пилотируемого им самолета «Меллер-II» завода «Дукс» («Фарман-XVI») в полете сорвался разрушившийся 80-сильный ротативный мотор «Гном» и с высоты около 50 м упал на стоявший на земле «Русский витязь». Этот исторический самолет существовал в единственном экземпляре, но после происшествия И.И.Сикорский его не восстанавливал (уже строился «Илья Муромец»). На «Меллере-II» стержни фермы не были разрушены, и летчик сумел благополучно совершить посадку прямо на беговую дорожку заполненного людьми ипподрома, счастливо избежав жертв среди публики.
8 мая 1914 года Габер-Влынский попал в катастрофу при испытании самолета «Депердюссен» постройки «Дукса», в результате которой погиб летевший с ним механик А.А.Мухин, а самолет был вдребезги разбит. Катастрофа на Ходынке вызвала широкий резонанс в прессе, склонявшейся к версии о недобросовестном копировании заводом купленного им французского аэроплана. Уже к июлю, к началу первой мировой войны, пилот залечил переломы бедра и голени левой ноги.
Война прервала яркую спортивную карьеру Габера. Уроженец Львова, оставаясь подданным Австро-Венгрии, он не мог участвовать в боевых действиях, продолжив летную деятельность на Ходынке, сдавая самолеты и обучая летчиков, изредка участвуя в показательных полетах в Петербурге. Об интенсивности испытаний говорит тот факт, что в 1917 году все без исключения серийные самолеты «Дукса» облетывали только А.М.Габер-Влынский и Б.И.Россинский (в будущем широко разрекламированный как «дедушка русской авиации», он получил пилотское свидетельство в Московской школе в 1911 году, где его инструктором на «Фармане» был тот же Габер). На долю «старшего сдатчика» пришлось 28 «Фарманов» в феврале-марте, а далее все «Ньюпоры-XVII» шли только через его руки, в августе и сентябре аж по 29 единиц (11 августа – личный рекорд: 5 аэропланов!). Всего в 1911 – 1917 г.г. он облетал более тысячи самолетов «Дукса», и, по неполным данным, сдал военному ведомству 483 аэроплана (Россинский – немногим более 100 машин). Для справки: с 1914 г. по октябрь 1917 г. на долю завода «Дукс» пришлось 1596 сданных самолетов из 5620, построенных за это время в России.
Семнадцатый год круто изменил судьбу Габера. После «классовых чисток» в авиашколе он уехал в Польшу, испытав свой последний «Фарман-ХХХ» постройки «Дукса» 24 ноября 1918 года.
В Люблине А.М.Габер-Влынский работал заводским летчиком-испытателем и инструктором в Высшей школе пилотов. За короткий срок он подготовил около 300 польских летчиков.
Разбился 21 июня 1921 года в Люблине при испытании первого экземпляра лицензионного итальянского самолета Ансальдо А1 «Балилла»: во время пилотажа на малой высоте одноместный истребитель скользнул на левое крыло и зацепил землю, летчик погиб мгновенно. В катастрофе обвинили его самого за рискованный пилотаж – летные данные новой машины могли отличаться от итальянского прототипа.
В советской прессе сообщили о его смерти, а устные легенды и предания о его полетах сохранялись среди авиаторов десятилетиями, несмотря на многолетнее официальное замалчивание или искажение фактов его биографии в отместку за эмиграцию. Не случайно один из первых Героев Советского Союза А.В.Ляпидевский после спасения челюскинцев в 1934 году писал о своих встречах с другими летчиками: «Старых летчиков… все равно ничем не удивишь. Габер-Влынским в их глазах не станешь».

Источники информации:

  • «История конструкций самолетов в СССР до 1938 года» / В.Б.Шавров. Москва, «Машиностроение», 1986 /
  • На заре русской авиации и практической космонавтики / В.Лавренец, МБОФ «Победа – 1945 год». Издательство «Центр». Москва. 2003. /

Помогали:

  • С.С.Еремин

3 комментария

  1. Клара Вольниченко:

    Габер-Влынский в Киеве был обвенчан с 16-ти летней Ядвигой Стефановной Гриневской, но он практически после венчания уехал в Польшу, а она осталась в Киеве. Больше они не виделись. Ее родной племянник был моим мужем.

  2. Первое применение лыж на самолете.

    Авиационные дни.

    2 в 3 февраля на Московском аэродроме впервые еще в России состоялись зимние «авиационные дни», устроенные Императорским Московским Обществом воздухоплавания. В полетах участвовали инструкторы воздухоплавательной школы гг. Габер-Влынский и Красильников. Весь интерес авиационных дней заключался в том, что летчики впервые решились публично выступить на аппаратах, снабженных полозьями вместо колес. Честь применения полозьев, − интересной и немаловажной для воздухоплавания новинки, − принадлежать студенту Императорского Технического Училища П. Р. Лобанову, разработавшему их конструкцию лишь в течение последних двух месяцев.

    Источник: газета «Московские ведомости» от 6 февраля 1913 года.

  3. Впервые об авиаторах в городе Серпухове упоминалось в местной газете 23 апреля 1913 года.
    В статье говорилось об открытии 21 апреля футбольного сезона в Серпухове. Футболистов и зрителей приветствовали два самолета, прилетевшие из Москвы, пилотируемые поручиком Борисом Алексеевичем Наугольниковым и пилотом Адамом Мечиславовичем Габер-Влынским. Этот полёт состоялся в рамках подготовки воздухоплавательной сети. Московское общество воздухоплавания (МОВ) решило организовать «Московский радиальный перелет» одновременно по четырем направлениям: Москва—Клин, Москва—Подольск—Серпухов, Москва—Коломна и Москва—Богородицк.
    Однако 21 апреля из Москвы в Подольск и Серпухов вылетели лишь Габер-Влынский и поручик Б.А.Наугольников, летевший вне конкурса.
    Столичная газета «Московская копiъйка» 22 апреля 1913 года так описала этот перелёт:
    Перелет Москва – Подольск – Серпухов — Москва.
    «Вчера состоялся перелет Москва—Подольск—Серпухов—Москва, при участии поручика Б.А. Наугольникова, на „Фарман — 7“, и A.М. Габер-Влынского на „Ньюпоре“, с пассажиром механиком г. Плотниковым. Оба аппарата—фабр. Ю.А. Меллера
    В 7 ч. 50 м. утра вылетел поручик Б. А. Наугольников. Пролетев до села Бутова, летчик заметил, что у него от мороза покрылся льдом карбюратор и лопнули масляные трубки, в виду чего он спланировал с высоты 800 метров, вполне благополучно, в 4 верстах от шоссе, дошел до имения В.К.Феррейн и оттуда известил по телефону аэродром, каковой тотчас же отправил к нему на автомобилях механиков и нужные части. Но помощь эта запоздала, так как, узнав об остановке, на помощь авиатору тотчас был выслан механик с фабрики компании «Зингер» в Подольске. Немного отдохнув, летчик долетел до Подольска, где на спортивной площадке уже собралась многотысячная толпа. Вскоре после этого прилетел, поднявшийся в Москве около 2-х часов, А.М. Габер-Влынский.
    Совершив несколько кругов над плацем, оба летчика отправились к Серпухову, какового и достигли без всяких приключений.
    В Серпухове к этому времени был приурочен авиационный день на плацу спорта и оба летчика проделали несколько фигурных полетов. После этого оба они поспешили в Москву, причём A.М. Габер-Влынский совершил безукоризненно, а Б.А. Наугольников, возвращаясь вечером в Москву, вдруг почувствовал, что его мотор не работает, спланировал около артиллерийского склада, неподалеку от Ваганьковского кладбища, и сел на деревья. „Фарман“ без малейшего повреждения, повис, как подстреленная птица, на ветвях, а летчик сошел на землю.
    Извещенный по телефону, сюда прибыл подполковник Квятницкий, который и привез летчика на аэродром, где в членской беседке собрались к этому времени для встречи представители спортивных обществ и местные власти.
    Недолго заставил ждать себя прибытием на московский аэродром и А.М. Габер-Влынский, совершивший перелет, в 115 верст от Серпухова, в 55 минут, ни разу не остановившись все время вдоль шоссе.
    Причина аварии самолёта Наугольникова была банальная:
    «…После пролета Ваганьковского кладбища, уже на подлете к Ходынке, закончилось горючее, и остановился мотор. Летчик спланировал, и «Фарман» его плавно спустился, без малейших повреждений на деревья питомника Фрумкина…»
    Самолет увидели на аэродроме с наблюдательной вышки, и на место «посадки» сразу приехал подполковник Квянтицкий. Пилот спустился с самолета и с дерева «на грешную землю», поставил городового охранять «аэропланное дерево» и уехал на аэродром. Там его, в общем-то, и не ожидали, думая, что неопытный летчик долететь обратно не сумеет. Тем больше была радость возвращения, но пока его чествовали, вокруг невиданного зрелища — «на дереве сидит рукотворная птица» — собралась толпа в несколько тысяч человек. Не в меру ретивые, среди которых, как утверждали, было много пьяных (дело было на Пасху), решили «помочь» авиаторам и приземлить «Фарман». Наряд полиции просто смяли и активно взялись за дело. Механики с аэродрома увидели самолет уже на земле, но со сломанными рулями высоты и поворота, и прорванной во многих местах обшивкой крыльев…»

Leave a Reply

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *