1953-2002
Летчик-испытатель 1 класса.
Родился 16 декабря 1953 года.
С 1971 года — в армии. В 1975 году окончил Барнаульское ВВАУЛ. С 1978 – в запасе.
В 1979–1980 обучался в Школе летчиков-испытателей МАП СССР.
С 1980 – летчик-испытатель Харьковского авиазавода им. Ленинского комсомола (впоследствии – ХГАПП), где, подключившись к летным испытаниям серийных самолетов Ту-134 различных модификаций, быстро освоил полеты командиром экипажа, в сложных метеоусловиях и ночью. В дальнейшем испытывал всю гамму серийно строившихся на ХГАПП самолетов – Ан-72 и Ан-74 в различных модификациях, Ан-140.
С 1986 года, будучи назначен на должность заместителя начальника ЛИС по летной службе, организовывал и обеспечивал переучивание летного состава на новые самолеты Ан-72, Ан-74, освоение полетов на них в сложных метеоусловиях.
В 1991 году был допущен к международным полетам с ведением радиосвязи на английском языке. Летал для демонстрации самолетов постройки ХГАПП в Лаос, Тайвань, ОАЭ, Англию, Францию, Германию, Ирак, Болгарию, Польшу; в Иран летал более 20 раз, в том числе на самолете Ан-140 – 16 раз. Общий налет около 6600 часов, в том числе на самолете Ан-140 – 651 час.
Погиб 23 декабря 2002 года в авиакатастрофе на самолете Ан-140 бортовой номер UR-14003 при заходе на посадку на аэродром г.Исфахан (Иран) c экипажем, где командиром был назначен В.С.Анцибор. Этот трагически закончившийся столкновением с горой транспортный полет выполнялся летчиками-испытателями ХГАПП для доставки авиационной делегации СНГ к первому полету второго экземпляра Ан-140 лицензионной иранской постройки («Иран-140»).
Высокий профессионализм Сергея Викторовича был отмечен многочисленными поощрениями, ценными подарками. Среди наград – Почетная Грамота Кабинета Министров Украины, Грамота областной госадминистрации, премии за грамотные действия в испытательных полетах и многое другое. Гордость отечественной авиации и украинского самолетостроения, он был необычайно скромным человеком, его любили и уважали все, кто знал и общался с ним, за надежность, спокойный характер, отзывчивость.
Источники информации:
- «Мы учим летать самолеты» / ШЛИ /
- Пресс-релиз ХГАПП от 24.12.02 (avia.ru)
- Катастрофа Ан-140 в Иране — 23 декабря 2002 года / БВВАУЛ /
- Специальный выпуск газеты ХГАПП «За Батькiвщину» от 27.12.02 № 25-26
Помогали:
- С.С.Еремин
На Харьковском мемориале Славы, что в лесопарке я познакомился с ветераном ВВС полковником в отставке Чайченко Виктором Сергеевичем, который активно помогал в деятельности общественной организации по увековечению памяти Маршала Жукова Г.К., затем встречался с ним на других мероприятиях, это был боевой офицер, что называется до мозга костей Лётчик, работал над историей авиации, говорил надо хоть каккой-то след оставить.
В 2003 году в День Победы я встретил Чайченко В.С. у памятника Маршалу Жукову в Харькове на проспекте Жукова и увидел, что он сильно «сдал»… Он только и сказал: «Серёжа погиб…» А спустя год-два дошел слух, что и он умер.
Сережа-светлый,чрезвычайно порядочный,глубоко нравственный человек,гордость нашей авиации. Я познакомилась с ним в 1998г. на празднике День ХАИ. У нас в ХАИ ежегодно в последнюю субботу мая праздник всех выпускников. На стадионе фееричное шоу. В тот год талантливейший пилот,пролетая в честь праздника над стадионом,выполнил поразительный пилотаж,включая »бочку»,и это на AН-74.Все были поражены такому мастерству.Когда проходило праздничное торжество в актовом зале,представитель КБ Антонова восторгался мастерством пилота,а ректор сказал:»Этот пилот сейчас в зале,это Сережа Чайченко». Я не могла не подойти к нему.Этот скромный,очень добрый человек произвел на меня сильное впечатление и я спросила:»У вас есть сын? Пусть приходит к нам». На следующий день Сережа привел сына Виталия в лицей,который он закончил в 2001г. Вечная память и вечная слава таким скромным и любящим свое дело Героям-профессионалам,как Сережа Чайченко. Директор Аэрокосмического лицея,профессор ХАИ Н.Д.Волкова
С Сережей Чайченко я была знакома с первых дней его работы на Харьковском авиазаводе. Однажды я по служебным делам сидела в кабинете гендиректора Б.А. Хохлова, и вдруг раздался звонок из Министерства авиационной промышленности. Сообщили, что к нам направлен летчик-испытатель Чайченко, попросили, чтобы Хохлов его принял. Через какое-то время в кабинет несмело заглянул молодой человек лет 27-ми, худенький, невысокого роста, стройный, симпатичный.
— Так это вы и есть – Чайченко? – удивленно спросил Борис Алексеевич.
Удивленно потому, что наши летчики-испытатели – Ф.Ф.Доценко, А.И.Грищин, В.П.Самодуров и др. – были солидные мужчины, некоторые прошли горнило Великой Отечественной войны, высокого роста, коренастые, закаленные многолетней испытательной работой. Хохлов приветливо принял Чайченко, пожелал ему успешной работы.
И Сережа начал работать. Испытывал самолеты Туполева. Поближе я с ним познакомилась, когда он уже испытывал антоновские самолеты. Как главный редактор заводской газеты, часто бывала на ЛИСе, общалась и хорошо знала все экипажи. Много разговаривала с летчиками и в неофициальной обстановке.
С теплотой вспоминаю такие моменты, когда Сережа прилетал из очередной загранкомандировки, звонил и спрашивал: «вы на месте, можно я подойду?» И приносил мне какой-нибудь маленький сувенирчик. Мне было так приятно его внимание…
Сергей Викторович по характеру отличался от всех летчиков-испытателей – весельчаков, балагуров, шутников, не прочь пропустить рюмочку «горькой» (конечно в нерабочее время), шумно поучаствовать в обсуждении испытательных будней и летных происшествий. Сережа присутствовал при этом, но такого бурного участия не проявлял. Он тихонько сидел, улыбался, слушая товарищей, и молчал. О его высоком профессиональном мастерстве знал весь завод – от рабочего до директора, и конечно же его коллег-испытателей: летчиков, штурманов, инженеров, среди которых авторитет Чайченко был непоколебимым.
Весть об авиакатастрофе Ан-140, в которой погиб Сергей, потрясла весь коллектив завода. Знавшие его люди уверены, что если бы командиром экипажа был Чайченко – этого бы не случилось. Провожать погибших пришли тысячи людей…
Одним словом, я хотела бы о нем сказать те же слова, что в своем комментарии написала Н.Д.Волкова: «Сережа – светлый, чрезвычайно порядочный, глубоко нравственный человек, гордость нашей авиации». И добавить от себя – такие встречаются очень редко.
Да будет ему светлая память и вечный покой!
В 1980 г. на ХАЗе Сергея могли встретить Гришин,Доценко,Петляков и зам.по летной Моисеев(с 86г.-в Киеве,и Сергей назначен вм.него). Уважал их и жена даже похоронила его(еще отец Чайченко говорил) так,чтоб он был поближе к старой гвардии. Петляков Миша тоже на 13кладбище. Упомянутый же Ляшенко персонаж,физически не мог там быть(и иметь испыт.опыт). Журналист обязан см. Источ-ки инф-ции под статьей-ШЛИ выпуск 80г -они на одном фото. Сергея направляют на ХАЗ, а второго-на восток. И уже потом, Сергей уже встретил его на ХАЗе. Можно быть просто благодарной Чайченко за все хорошее и не омрачать память о нем втискиванием грешного к праведному. Слова на памятнике правильные. Это какбы его последнее обращение к остающимся жить коллегам. Смысл ясен всем, кто с глазами, а не счетчиком денег вм. них. Смысл: »парни, АВИАЦИЯ — это не брак по рассчету, это ПО ЛЮБВИ, полюбите эту опасную работу и все мелочное уйдет-жадность,зависть,хвастовство,ложь и пр.,что мешает наслаждаться процессом…. Если конечно вы хотите наслаждаться,а не тупо деньги зарабатывать.» Cергей-настоящий и человек,и летчик.Я уже жизнь прожил,знаю- ПРОФЕССИОН.навыки РЕАЛИЗУЮТСЯ только в соответствии с МОРАЛЬН.качествами. Поэтому помнят посадки Чайченко »вслепую» при песчан.буре в Иране,при тайфуне на Тайване,на мизерное плато в Пакистане(по ущелью,в 1м от крыла-горы),его мастерству аплодировали на авиасалоне(есть видео)и много еще чего. Хорошо б найти учебный ф-м по пилотажу с его участием для летчиков полка, где он служил в Черняховске, откуда уехал в ШЛИ,вот был бы подарок семье! Не все же отнимать(>70 т.руб.отобрал у вдовы засл.л-исп.России пол-к Кузнецов Э.С.,1939 г.р.-проверить бы, как он звания получил, может царь-не настоящий?) Так что в этом году она уже не сможет быть на МАКСе,кот. посещала с самого его создания вместе с Сергеем и потом без него. Любовь к авиации у них общая.И многие качества: она тоже умеет держать удар,и своих не бросает(до конца была со свекром в его болезнях),и скромная,и юмор понимает.И еще вера помогает ей с оптимизмом см.в будущее,ни на кого не надеясь.А как иначе,если вокруг-самодурство… Возлагаем цветы в годовщину и сами себе нравимся,какие мы помнящие. А вдова пусть убирает их. А не будет сил убрать, пусть заплатит рабочим кладбища,чтоб они убрали наши окурки,пласт.стаканы,завядшие цветы. А мы »пилоты» и на помин души тем же рабочим бутылку с закусью не оставим, и не позвоним узнать , КАК живет семья без кормильца-не »пилотское» это дело… Сами заняты-женам поручите! Чайченко помнил всех, звонил, помогал. Широкой души был летчик! Закончу словами песни Высоцкого: «жжет нас память и мучает совесть — у кого, у кого она есть!»
То время вспоминаю с теплотой. Когда Чайченко пришёл на завод,из испытателей были Петляков,Гришин,Доценко,Моисеев. А я — бортинженер-инструктор. Коллектив тогда был коллективом,и потом при Чайченко,когда он стал шеф-пилотом.С Сережей было приятно и легко работать, уважал труд всех. Уважал и помнил ветеранов,много фото с ним… Не хвастун,не брехун,что часто бывает с пилотами. Очень скромный,не распространялся, что он испытатель,и,вообще,такой крутой,а рассказать ему было что.Вот только 1 эпизод: перед моим выходом на пенсию мы попали в плохой случай,когда пришлось выключить двигатель,но спланировали удачно,ничего не повредив. Его скромность зашкаливала: в его присутствии другой летчик рассказывает о его случае как о своём, а Серёжа молчит. Я ещё пытался правду раскрыть,но Сергей считал,что в таком возрасте ценности или есть у человека или уже никогда не будут,поэтому не занимался перевоспитанием. Занимался работой, которую любил, знал, много изучал спец.литературы, грамотно делал рассчеты. Книги всегда покупал по 2 экземпляра — для лётной комнаты и для дома. Я даже и не знаю больше такого лётчика, чтоб столько всего изучал. Очень был ответственный и надежный. С ним было спокойно, когда он летел командиром. Ефимов А.Я., начальник ЛЭГ,был всегда доволен,как точно он выполнял задание и давал полный отчёт и дельные замечания по работе самолетных систем и оборудования. Он же был летчик-инженер-штурман по профессии,да ещё ШЛИ закончил. Да, жил работой и погиб на ней…Жаль, что таких испытателей рано вырывает из жизни и жаль,что его опыт некому было перенять. После его гибели уже не было аплодисментов на авиасалонах,где участвовал ХАЗ. Но пройдёт время и родина вспомнит, как говорится. А пока будем помнить мы, ветераны, как помнил нас он…
Надежность, спокойствие, скромность, отзывчивость — как не хватает сейчас людей с такими замечательными качествами, как-то пусто без них… Не хватает Сергея! Он был похож на своего скромного, погибшего на фронте деда,и назван в его честь. И тоже погиб. И его вдове теперь только на бога полагаться, имея таких коллег мужа… Что происходит в авиации? Неужели пришло время молиться »да придет царствие твое», может оно что-то поменяет в людях когда придет?..
Летал с Сергеевичем Викторовичем..Пилот .За его плечо в полете на Иранской машине заглядывал… Меня вводили…
Чайченко Сергей Викторович перед всяким полетом приходил на ЛЭГ. К Ефимову Александру Яковлевичу..Александр Яковлевич Ефимов был инженер гордостью Союза.. Это его методики летных испытаний..Это его все расчеты…Мы потом летали по его расчетам.
И Чайченко знал, кто был автором тех методик..
Благодарю всех,кто искренен в своих комментариях. Это неоценимая поддержка для всех семей погибших и лучшая память о них. И такие искренние комментарии еще будут,потому что есть еще ценители авиации, не пижоны неба,а настоящие его труженики. Низкий вам поклон и благодарность от всей души,пусть у вас все будет хорошо. Благодарю всех,кто не оставляет комментарии,понимая бесперспективность реализации своего желания ущипнуть неживого(информационный мир все равно разрушит любую ложь и на обломках самодурства напишут настоящие имена достойных, а не приписывающих себе заслуги мертвых). Благодарю и тех,кто этого не понимает (ком.от 10.01 может,его недостаточно ввели), за то,что помогают еще больше уважать профессионализм Чайченко. И через 14 лет после гибели не дает он покоя покусывавшим его при жизни. В эти пасхально-поминальные дни таким не успокоившимся желаю вспомнить Екклесиастово «псу живому лучше,нежели мертвому льву», успокоиться и заняться развитием своей личности. Чтобы увидев вас на другой стороне улицы, такие светлые люди, как бывший с Чайченко на одной волне Ефимов А.Я.(наверное,еще остались),переходили бы улицу для общения с вами, а не пробегали б мимо побыстрей. «Кто находится между живыми,тому есть еще надежда»… Цените данное вам время. После гибели экипажа 23.04.06 я подарила в летную комнату книгу с надписью,смысл которой понятен прочитавшему. Чайченко никогда никому не завидовал,ни на кого не обижался. У человека увлеченного нет времени на это. Хотелось еще что-то сделать в профессии, ему было интересно жить. И жить рядом с ним было интересно. Благодарю всех, кто понимает значение слова МЕМОРИАЛ, кто понимает трагичность 23 числа для авиазавода — 23.12.05 Баку АН140, кто помнит,какое мероприятие проводил завод в этот день… 23.04.06 Чад АН74-еще один экипаж… Как заметил один эксперт, общая цепочка для всех катастроф вырисовывается еще на уровне подготовки — лень одного, жадность другого, халатность третьего…. И как показывает практика, дольше всех страдают те,кто потерял близких в катастрофах,которые можно было предотвратить… Все,кто ушли от нас, живут в нас нашей любовью и светлой памятью.
Уже 14лет прошло,а мне все не даёт покоя вопрос — почему?.. Опыт пилота такого уровня подготовки (его не с кем было сравнить на ХАЗе, такого не было и уже не будет) руководство завода не использовало в этом ответственном полёте (летело много специалистов с Украины и России). Подготовка была без учёта обеспечения безопасности и Чайченко,очевидно, не смог вмешаться в этот процесс. По вине руководства был неправильно сформирован экипаж — ему надо было лететь командиром,а не вторым пилотом… Я помню,как он, ещё будучи зам.по летной службе ЛИС, всегда ответственно готовился, подумывал все возможные варианты, независимо от сложности задания полёта… Это был второй, пришедший на завод после Моисеева, пилот из совершенно нового поколения испытателей. Я был тогда ведущим инженером по летным испытаниям самолётов, с ним интересно было работать. Всегда после выполнения испытательных полётов замечания и дефекты были отмечены им чётко, грамотно,с внесением предложений. Сергей вникал в СУТЬ проблемы. Сказывалась ещё и его инженерная подготовка. Если задание было связано с повышенной опасностью,то к полетам готовились поэтапно. Этой же методики мы придерживались и в его предложении сделать «бочку» в полёте на АНВ74. При поэтапном выполнении полётов с кренами в 30,60,90 и 120°, Сергей почувствовал,что безопаснее закончить крен в 120° «бочкой», чем вернуть самолёт в первоначальное положение,как было в задании,написанном мной и утвержденном на предполетной подготовке. Инженерный подход к летной работе, интуиция помогли ему чётко сориентироваться и принять правильное решение в нужный момент. Его пилотирование было таким грамотным,что я даже не почувствовал перегрузку, стоя позади, держась за спинку его кресла… А самолёт уже сделал » бочку»… Хотя для грузового самолёта это и не нужно, но это хорошая реклама летных характеристик самолёта, его прочности и показатель профессионализма пилота тоже. Когда Сергей ещё служил в ВВС и был ведомым на СУ-17,его ведущий не смог сесть на свой аэродром из-за сложных метеоусловий(сел на запасной),а Сережа,менее опытный и без командира,смог сесть на свой. После этого он и получил характеристику в ШЛИ (г.Жуковский). При переходе завода на выпуск самолётов АН-72,Сергей получил подготовку в ОКБ Антонова на всех типах самолётов АН(больше никто не проходил такого обучения из наших),что обеспечило ему высокую квалификацию. Он стал инструктором для других пилотов. После этого экипаж с КС Чайченко получил право испытывать на ХАЗе первые 3 головные машины(после его гибели эта практика прекратилась). У него были сотни полётов в сложных метеоусловиях и в ночное время, посадки на заснеженные аэродромы,с разбитыми ВПП, высокогорные(заход по ущельям),при тропических ливнях и с одним двигателем. При всем этом он был очень скромным, что обычно не свойственно пилотам. Вспоминаю,как зимой 1985г. очень серьёзную работу Сережа выполнял на базе ЛИИ в Жуковском при тарировке ПДВ самолёта ТУ-134 УБЛ. Пилотировали самолёт вдвоём — А.Моисеев и С.Чайченко, со мной на борту. Необходимо было выдерживать режимы с большой точностью пилотирования на небольшом удалении от самолёта-эталона ТУ-134А. В течение 10дней выполнялось много полётов с выдерживанием различных режимов на разных высотах. По окончанию испытаний выполнялся полёт на max скорости и max высоте. А расстояние было такое, что я видел выражение лица командира самолёта эталона. Режим выдерживал Чайченко, а Моисеев через левую форточку наблюдал за эталоном. При выполнении координированного разворота командир самолёта-эталона допустил неточность. Благодаря взаимопониманию, слетанности, правильной и быстрой реакции (Сергей не сделал ни одного лишнего движения), ушли от столкновения… Через несколько лет аналогичная ситуация там же,но не с нашими самолётами, закончилась трагедией. Этот случай,пожалуй, отвечает на мой вопрос — не было слетанности и не то место отвели Чайченко в этом ответственном полёте, его опыт не был использован руководством завода. Иногда чьи-то амбиции берут верх над опытом, не ценим профессионалов и получаем такие трагедии… М.Мелихов
В двух предложениях — опечатки. Следует читать: «Этой же методики мы придерживались и в его предложении сделать «бочку» в полёте на АН-74″ и «Зимой 1985г. очень серьёзную работу Сережа выполнял на базе ЛИИ в Жуковском при тарировке ПВД самолёта ТУ-134 УБЛ».
Очень хорошо знал его отца Виктора Сергеевича,отличный мужик,и пилот.С Сергеем,познакомится не удалось,я курсант летного,а он уже летчик.